Тобиас Аамодт
Его любовь к музыке передалась «по наследству»: отец организовывал фестивали и владел небольшим магазином виниловых пластинок. А когда на 10й день рождения семья торжественно вручила в подарок гитару, он понял – эта любовь на всю жизнь.
Сегодня 19-летний композитор из Будё входит в рейтинг пяти артистов, которые будут влиять на музыку, его песни крутят на федеральном радиоканале, недавно он записал саундтрек к фильму. Молодой, но уже не начинающий музыкант, основатель группы «Virkelig» Тобиас Аамодт рассказал о том, как найти себе публику, почему успеха добиваются не все и каково это слышать свою музыку на улице.
Aвтор: Елизавета Ламова
In Norwegian:
Det vigtigste for os er at betyde noget
— Название твоей группы – «Virkelig». За этим скрывается какая-то история?
— Один известный музыкант в Норвегии однажды случайно услышал нашу запись и показал другим артистам города. Он тогда сказал, что наша музыка настоящая, и название группы должно быть «правдивый». Он почувствовал, что оно подходит нам. Мне кажется, это очень красивое, неизбитое слово.
— Ты основал музыкальную группу в 14 лет. Родители и друзья не рассматривали это как мимолетное хобби?
— Даже когда я только-только начал заниматься музыкой, я знал, что это никогда не будет моим хобби. Я был очень амбициозным, может быть, в какой-то мере больше, чем нужно. Я чувствовал, что музыка должна меня куда-то привести, и, мне кажется, что родители это понимали. Они меня сильно поддерживали.
Когда мы создавали группу, мы сразу сошлись во мнениях, что она должна что-то значить для людей. Не сразу, понятно, но через лет 10-15 мы видели себя как музыкантов, которые играют концерты по всей стране и имеют свою публику. Так что нет. То, что это больше, чем хобби было видно сразу – не было намерения играть на гитаре, просто потому что это весело.
— Насколько сложно для молодого исполнителя эту публику найти?
— Это очень и очень сложно. Мы играли здесь в Буде концерты, и многие заметили нас довольно рано. Нам повезло: мы довольно рано подписали хорошие договоры с хорошими людьми, которые в нас верили, когда мы были еще совсем молодыми, которые распространяли нашу музыку и помогли записать нашу первую песню. И даже без всякого предупреждения она «взорвалась». Отчасти причиной этому послужило национальное радио – мы находились в топе листа на протяжении года. Поэтому мы на местном и национальном уровне мы как-то сразу стали узнаваемыми.
Если подумать, как много людей сейчас занимается музыкой, и только некоторые из них добиваются успеха. В них есть что-то такое, на что пальцем не покажешь. И мы не знаем, я не знаю, есть ли в нас это. Но думаю, что если есть направление, в котором ты двигаешься, то у тебя больше шансов попасть в эту группу с «Х» фактором.
— О чем была песня?
— Там шла речь о том, каково это быть молодым и влюбленным. На самом деле, у нас в городе очень много музыкальных групп, которые имеют политический окрас. Это для меня никогда не работало. С самого начала я начал писать и записывать музыку, где меня вдохновляло отношение или какие-то значимые перемены в жизни, например, переезд из маленького города в большой.
Моя музыка про меня и про вещи, происходящие со мной в жизни, и здесь я стараюсь быть честным.
— Если твоя музыка автобиографичная, нет ли страха, что она не понравится публике? Здесь ведь представлена твоя история, твои эмоции.
— Каждый день. Когда ты занимаешься музыкой, ты много используешь свою личность. Можно посмотреть, как человек меняется в разных ситуациях. Но сколько людей, столько и мнений. Если мы будем делать музыку, ориентируясь на других, то просто потеряем ее. Здесь нужно доверять интуиции: если тебе кажется, что это хорошо – это хорошо.
— Давай немного поговорим про отношения внутри группы. Вы вместе играете уже давно, наверняка возникают споры, противоречия.
— Сначала было сложно, мы столкнулись с проблемами. Потом, когда мы немного добились успеха, то проблемы тоже были. Но все вещи постепенно решаются, и теперь у каждого из нас есть своя роль. Сондре – он играет на гитаре – у нас менеджер и общается со всеми заказчиками, записывающей компанией, занимается бухгалтерией. Ален – бас – решает все технические вопросы и всегда знает что и когда мы делаем, так как занимается планированием, в том числе и студийного времени. Мы снимаем в студию в городе для репетиций и делим ее с другими группами. А я, который немного испорченный, просто пишу музыку.
— Всегда ли получается ее писать? Бывают ли кризисы?
— Да бывают, причем довольно часто. Так, мы делали первый альбом и записали пять из десяти песен. Мне нужно было дописать последнюю часть одной из песен перед тем, как ехать в студию. У меня ничего не получалось месяц. Я просто чувствовал, что музыка выходит искусственной, как будто ее сконструировали. Но потом я отправился в поездку, где играл соло, и полетел на самолете обратно. Я читал книгу гитариста группы A-ha, где он пишет о том, что нужно перестать бороться.
Нужно просто позволить музыке прийти. Поэтому я отложил инструменты, и через пару недель все встало на свои места – я дописал песню за одну ночь.
-Есть ли песни, которые на твой взгляд, получились лучше, чем другие?
-Да, на самом деле я могу так думать. Обычно, когда мы ранжируем песни, то задаем себе вопрос: «Ты хочешь это слушать снова и снова?». Если ты хочешь слушать свою песню еще и еще, поставить на репит, тогда ты чувствуешь, что они получились. У нас есть одна песня, которая называется «Вечное Эхо». И она была первой песней, которую мы первую записали. Вот, наверное, она и удалась лучше всего.
— Что такое музыка? Можешь дать ей свое определение?
— Я думаю, что музыка – это чувство. Чувство чего-то большого и помпезного. Причем ты можешь получать его независимо от направления: как от рока, так и от классики. Музыка – это то, что заставляет тебя чувствовать, когда есть что-то в тоне и ритмике произведения. Она всегда отвечает человеку, его внутреннему состоянию.
— Чего нужно тебе нужно достичь, чтобы чувствовал себя на вершине музыкальной карьеры?
— Я еще не там. Но у меня были такие моменты, когда я чувствовал гордость. Мы уже сделали много больших вещей, но самое классное для меня как композитора – смочь «достичь» людей далеко от того места, где я живу. Чтобы наша музыка для них что-то значила, и, мне кажется, это бы намного больше, чем играть на крутых фестивалях или получить большое количество внимания. Главное, что кому-то это было нужно людям.
-Слышал ли ты свои песни на улице? Как ощущения?
— Эта такая смесь ужаса и радости. Довольно странно, но я горжусь.
Помню, около года назад мы с другом ехали в автобусе, и там ехала взрослая женщина лет 70. Она была классной, слишком классной, чтобы быть такой старой. И она слушала музыку через наушники, слушала нашу песню. Причем это было настолько громко, что сначала мы подумали, что это играет у водителя. И такое тоже было пару раз. Мы смотрим на нее и видим, что она качает в такт головой и губами проговаривает слова. И тут мы поняли, что никаких ограничений по возрасту на наших концертах быть не может.
— Какой бы совет ты сегодняшний мог бы дать себе же в 14 лет, когда ты только начинал?
— Я думаю, что я мог бы дать себе тот же совет себе и через 10 лет от себя, которому сейчас 19: расслабиться и больше фотографировать, запоминать события. Потому что столько вещей происходит, когда ты занимаешься музыкой, которые было бы очень здорово через какое-то время пересмотреть заново. Это очень меня делает, как человека. И, наверное, попытаться свести вещи, которые тебе необходимы для счастья, к минимуму. Для счастья нужно немного: время, проведенное на свежем воздухе, душевное общение на одной волне с человеком и, конечно, музыка.
